История песни: «Песня Военных Корреспондентов» (1943)

Автор статьи: Сергей Курий

В 1943 году советским войскам, наконец-то, удалось переломить ход войны. В Сталинградском «котле» «сварились» две немецкие, две румынские и одна итальянская армии, а Курская «битва моторов» доказала превосходство советских танков над немецкими. Изменился и настрой песен — они становились всё бодрее и оптимистичнее…

«Песня Военных Корреспондентов» (1943)

Одну из самых залихватских и отчаянных песен Константин Симонов сочинил, пытаясь отвлечься во время долгой и тяжёлой поездки. Будучи военным корреспондентом, он ехал из Краснодара, стремясь поспеть к освобождению Ростова-на-Дону. Водитель был мрачен и молчалив, в кабине было холодно, поэтому Симонов ничего записывать не стал и свой стих про корреспондентские тяготы сочинял и зазубривал в голове.

Через два дня он доехал до штаба Южного фронта и явился в корреспондентский пункт «Красной звезды». Тут же к Симонову подошёл врач, назойливо интересующийся его здоровьем.

Константин Симонов:
«Как потом под общий смех выяснилось, мой хмурый водитель явился в санчасть с сообщением, что с ним с Северо-Кавказского фронта ехал сюда сумасшедший подполковник, который чуть ли не двое суток подряд всё время разговаривал сам с собой. Посещение врача было результатом этой шоферской бдительности».

Вечером того же дня Симонов во время дружеского застолья спел свои стихи вместе с коллегами. Пели они на мотив «Мурки», а саму песню прозвали «Корреспондентская застольная». Несмотря на весёлый мотив, слова были довольно откровенны и жестковаты:

Помянуть нам впору
Мертвых репортеров.
Стал могилой Киев им и Крым.
Хоть они порою
Были и герои,
Не поставят памятника им.

Кроме того, текст пестрел множеством профессиональных словечек, ныне и вовсе непонятных. Например, упомянутая «лейка» (точнее, «Leica») — марка фотоаппарата, «эмка» — легковой автомобиль «М-1», а «У-2» (он же «По-2») — одномоторный самолёт-биплан.

В том же 1943 году Матвей Блантер написал уже свою — оригинальную джазовую — версию «Корреспондентской застольной», которая и стала канонической. Впервые с новой музыкой песня прозвучала в спектакле по пьесе Симонова «Жди меня», где её исполнил Ростислав Плятт.
Ну, а первую запись сделал Леонид Утёсов — уже в феврале 1945-го. Кстати, Блантеру исполнение песни Утёсовым никогда не нравилось — он считал его «пошловатым».

Зато текст песни цензура попыталась избавить ото всех «пошлостей» и «грубостей». Полностью был убран, приведённый выше, куплет про погибших репортёров. Строчку «От ветров и водки хрипли наши глотки» заменили на «От ветров и стужи петь мы стали хуже», а «Репортер погибнет — не беда» на «Но мы не терялись никогда».

Уже после войны Симонов решил вернуть на сцену первоначальный текст песни. Он открыл на это глаза Кобзону, а Утёсову подарил в 1963 году сборник своих стихов с вручную исправленной «Песней Военных Корреспондентов», приписав: «Дорогого Леонида Осиповича Утёсова прошу петь только так — на мою голову, а если её одной мало, то ещё и на свою!».
С тех пор песню исполняют в двух вариантах — вот только куплет про мёртвых репортёров так в песню и не вернулся…

Ваш комментарий