10 песен военных лет

Как песня помогала побеждать
( продолжение)
«В землянке»
Знаменитая песня Великой Отечественной «В землянке» появилась в первые месяцы войны и быстро, что называется, «ушла на фронт». Мало кто знает, что случилось это, скорее, вопреки. «В землянке» власти пытались запретить…
В доме Натальи Сурковой эта песня звучит почти 75 лет. Первые месяцы войны, эвакуация в Чистополь, перебои с едой, морозы и письма с фронта от отца, поэта Алексея Суркова. Их в переполненной избе читали всей семьей.
«Мы еще устроились очень неплохо. Потому что у нас было две маленькие комнатки на троих человек, и это было царское пребывание», — говорит Наталья.
Свою знаменитую «В землянке» Алексей Сурков никогда не задумывал как песню. Это было небольшое стихотворение из письма жене Софье Кревс. Четыре четверостишия адресованы ей и больше никому: «И поет мне в землянке гармонь про улыбку твою и глаза».
Все началось в окрестностях Истры, сегодня там установлен памятник песне. В ноябре 1941-го, во время обороны Москвы Сурков приехал туда вместе с группой журналистов и почти сразу попал в окружение. Деревня Кашино поздней осенью 1941-го оказалась как раз на линии фронта. Немцы наступали. Там находилась изба, в которой располагался штаб 258 полка Красной армии. Чуть дальше находился тот самый блиндаж, в котором и зародилась песня «В землянке».
Из окружения выбраться можно было только по полю — как потом оказалось, минному. Сам поэт вспоминал: всю шинель посекло осколками. После этого в блиндаже появилась одна из строчек: «А до смерти четыре шага».
Стихотворение сложилось целиком лишь через несколько дней, уже в Москве. Еще через пару месяцев благодаря композитору Константину Листову текст узнала вся страна.
«Дед позвонил по телефону Алексею Суркову и спросил, нет ли у него чего-нибудь новенького для песни Он сказал: да так, вроде ничего не написал, но есть несколько строчек из письма к любимой женщине. И продиктовал по телефону стихи, которые стали песней», — рассказывает внучка Константина Листова.
Внучка композитора Татьяна Мукусева показывает тот самый аккордеон, который сопровождал композитора на фронте. «В землянке» быстро стала одной из главных солдатских песен. «Герой Советского Союза Цезарь Куников воевал под Новороссийском. Деду рассказывали, что, когда Куников шел буквально в последний бой, в атаку, он крикнул: «Пой, гармоника, вьюге назло!», — рассказывает Татьяна.
Никакой патетики, громких лозунгов и подчеркнутой ненависти к врагу. Песня, которую полюбили миллионы, соответствовала не всем принятым «фронтовым» критериям. По крайней мере, так вдруг показалось кому-то из партийной верхушки. За упаднические строки про «четыре шага» на «Землянку» наложили негласный запрет и даже уничтожили все грампластинки с записью в исполнении Лидии Руслановой. Но песня все равно звучала, хотя в ней часто меняли слова.
«Иногда поют «мне в холодной землянке тепло от твоей негасимой любви», на что отец всегда говорил: «У меня было написано «от моей негасимой любви». На что мама говорила: «А народ тебя поправил!», — говорит дочь Алексея Суркова Наталья.
Вокруг песни сложилось столько легенд, что даже потомки авторов не всегда понимают, где правда, а где вымысел. Впрочем, в подмосковной Истре уверены: они об истории «Землянки» знают все.
Михаил Кузнецов из родного Кашино уходил на фронт осенью 1941-го. Говорит — незадолго до этого они с братом и вырыли ту самую землянку.
«Небольшая, там человек 8 могло поместиться. Может быть, мы даже с Сурковым там спали — я не знаю. Штаб 258 полка стоял напротив нашего дома, а ночевать-то где Офицеры были и в нашем доме, и в землянке», — вспоминает ветеран.
Они все попали фронт из разных уголков Союза. До сих пор война у них во многом ассоциируется с песнями. Владимир Концевой вспоминает, как в Новосибирске почти весь город провожал солдат известным куплетом из «Священной войны». «Мы, все тысяча человек, пели «Вставай, страна огромная». Такая была обстановка, что даже толпы народа за нами шли к вокзалу», — говорит ветеран.
Взводные, батальонные, полковые Песни иногда были обязательными — не важно, есть у тебя слух или нет. «В каждом подразделении были запевалы», — говорит ветеран Великой Отечественной войны Алексей Аллилуев.
Впрочем, порой было и не до песен. В атаку обычно ходили молча, чтобы не выдать врагу своего положения. На музыку сил хватало лишь во время передышек. «Вот прогоним фрица, будем стричься, будем бриться, бриться-умываться, с милой целоваться», — смеется ветеран Василий Касаткин.
Композитор и фронтовик Владимир Рубин не слишком любит вспоминать о том, как ощущал себя на войне, но уверен — музыка помогла не только ему.
«Люди, живые люди, современники этого, исторгли прекрасную музыку, которая была необходима душе. Она была так же необходима, как 100 грамм водки или котелок каши», — говорит композитор.
Музыка (и та самая «Землянка») звучала из прифронтовых радиорупоров, в блокадном Ленинграде, во взятом Берлине.
(Продолжение следует)
Из:КУЛЬТУРА 
корреспондент телеканала «МИР 24» Родион Мариничев.

.