Стихи лауреата поэтического конкурса «Заблудившийся трамвай» Татьяны Вольтской
Новая подборка Татьяны Вольтской полна узнаваемой тонкой лирики и сильной внутренней эмоции. Какие бы темы здесь ни затрагивались, обо всем говорится предельно открыто.
***
Господи, пощади наш Содом,
В этом Содоме мой дом,
Тёплые заспанные тела
Детей, компьютер, кошка, и метель под утро мела.
Я, конечно, не Авраам,
Чтоб говорить с Тобой но за крестами оконных рам
Уж какие ни есть, корявенькие
Тоже найдутся праведники:
Продавщица из пирожковой, Валя,
Учительница, забыла, как звали,
Доктор Нина Иванна, дворник Феруз.
Ошибиться боюсь
Ну, хотя бы пять, ну хотя бы десять.
Интересно, смогут они перевесить
Весь этот пухлый ворох
Воров, прокуроров,
Судей, гэбистов
Или суд Твой будет неистов,
Всех отдашь огню-палачу
Всё, молчу, молчу.
Пустошка
1
Как придёт старухам пенсия
Всей деревнею гульба,
Да не с танцами и песнями
Просто светится изба,
На столе бутылка, луковка,
Таракан и весь уют.
Не подметено так внуков-то
Все равно не привезут.
Целых 28 рубликов
Отвалили повезло:
А на что в газете рубрика
Про счастливое село
И в сельпо опять потрафили
Привезли с утра муки.
А по стенкам фотографии
В гимнастёрках мужики.
Выросли по лавкам тени их
Время выронив из рук,
Колыхаясь, как растения,
Долго смотрят на старух.
Жизнь разбилась пополам почти
На когда-то и потом.
Лук, бутылка. Череп лампочки
Под дощатым потолком.
2
Стоит деревня над Ветлугой, Пустошка,
От водки весело, да с похмела́ тошно.
У дяди Коли глаз задумчивый, карий,
А над деревней пролетает Гагарин.
Американцы, говорит дядя Коля,
Над нами кружатся, видать, наше поле
Им шибко нравится, и речка, да хрен им!
Куда ты, Верка, обожди-ка с вареньем
Грибов достанем да бутылку нашарим.
А сын-то где же Да в райцентре пожарным.
Разлей по стопкам-то, расселись, как баре.
Петух поёт, и пролетает Гагарин
Над стадом медленным, над Зорькой, Пеструхой
А нет Пустошки, над последней старухой
Снежок просыпался, и облачко тает,
Забор упал, один Гагарин летает
Над лесом замершим, он вечно в полёте,
Его улыбка пожелтела в киоте
Меж Богородицей и розой бумажной
И фоткой свадебной Серёжи и Маши.
Летит Гагарин над забытой землёю,
В целинном космосе кротом землю роя,
Пласты послушные взрезая, как плугом,
Ракетой острою над речкой и лугом.
Летит над зоною, над хатой, над юртой,
Пустое небо улыбается Юрой,
И смотрит, голову задрав, дядя Коля,
Не видя больше ни Ветлуги, ни поля,
Ни пьяной Верки он со звёздами рядом,
Прощён, оправдан, и туман будто ладан,
И тает родина, хоть спичкою чиркай
В ночи гагаринской улыбкой чеширской.
***
Замело нас по самые окна.
Вырос в печке кудрявый огонь.
Тихо в доме. Дотронешься вздрогну.
Вьюга плачет не знаешь, о ком
Чай согрелся. Я тоже не знаю.
Только мелкого снега возня.
Ночь пылает, как рана сквозная
Сквозь окно, сквозь тебя и меня,
Сквозь заводы, посёлки и тюрьмы
И рассеянные города.
Только сердце машиною в трюме
Бесполезно стучит в никуда.
Спи, по-детски свернувшись в калачик,
У беременной вьюги внутри,
И не слушай пускай она плачет,
И в глаза её не смотри.
Времена года
1
Благословенна карусель времен,
Бегущая быстрее и быстрее.
Велик январь, мерцает ёлка в нём,
Вся в мишуре. И кот на батарее.
Сухой февраль и запотевший март,
Как с холода внесенная бутылка,
Несвежий снег, как простыни, помят,
Но мы еще сидим у печки пылкой,
И в нас еще огонь не прогорел,
Коснёмся невзначай и вспыхнем сами,
Метёт метель. Благословен апрель,
Увешанный дроздами, как часами,
Звенящими на разные лады.
Но ты послушай, руку мне сжимая,
Невнятицу пророческой воды,
Предсказывающей рожденье мая,
Поющего, как птица Гамаюн.
Прозрачные леса в зелёной дымке.
Благословен рассеянный июнь,
В глазах ночей нетающие льдинки.
Июль мы проведём на чердаке,
Бесстыжие, почти не одеваясь.
Всё кажется, что август вдалеке,
Тяжёлый, золотой да вот он, август,
Со звёздами, как царские рубли,
Разложенные в бархатном футляре.
Мелодия о смерти и любви
Уже слышна ещё не доиграли,
А потому благословен сентябрь,
И первые краснеющие искры
Листвы, и по натянутым сетям
Паучьим побежавший дождик быстрый.
Когда-нибудь, я знаю, от тебя
Не будет больше ни звонков, ни писем.
Благословенно пламя октября,
Кленовые костры, пустые выси.
Бог дал Бог взял. Благословен ноябрь
Мельканье чёрных веток, ягодицы
И локти разбежавшихся наяд,
Но нам с тобою плакать не годится.
Плывёт декабрь, как жертвенный овен,
Ему в колечки завивает вьюга
Густую шерсть, и он благословен,
Его звезда сияет. Дай мне руку.
Год завершится, и начнётся год
Ель до небес, огни, миндаль, корица,
И с батареи спрыгивает кот,
И тянется, и шерсть его искрится.
2
Тяжёлый свет висит на фонаре,
Спадая на неструганные брёвна,
И воздух, полный точек и тире,
Густеет и становится объёмным.
За угол бани забегает мышь,
Поблёскивает наледь у колодца,
И ты внутри, как дерево, стоишь
И чуешь телом годовые кольца
И видишь наяву годичный круг,
Начерченный по замершему саду
Седым пунктиром с севера на юг
И месяцев летящих кавалькаду
От заметённой ёлки до столба,
Чья тень на стену падает, косая,
Сквозь яблони, сараи, сквозь тебя
Глухим галопом сердце сотрясая.
***
Не выдумывай, не к кому тебе прислониться
Вот и носись по саду, как птица,
Нарезай круги,
Каждый круг с красной строки.
А будешь выпендриваться и сад исчезнет.
В кои веки останься честной,
Не нащупывай рядом ничьей руки
Нет её. Грейся у печки,
Распечатывай макароны в пачке,
Выходи на крыльцо деревянных своих хором,
Поправляй кольцо на ржавом сезаме
Калитки и провожай глазами
Уходящий за лес Орион.
***
Зима должна быть длинной, как любовь,
Как дым из труб витиеват, надмирен,
Как лязгающий поезд на Тамбов
С сырым бельём и продувным сортиром.
Зима должна быть пухлой, как крыльцо
В густом снегу, и крепкой, как настойка
На горестной калине, как словцо,
Слетевшее в сердцах но не настолько.
Зима должна быть с твёрдой кожурой,
Пружинящей, скрипящей под подошвой,
С пульсирующей мякотью жарой,
Огнём, углём, дымящейся картошкой.
Дай ей созреть не рви её, постой
У зеркала, расчёсывая пряди.
Зима должна быть белой и пустой
Как руки в ожидании объятий.
