Твердое убеждение «Мне не положено счастья/любви/успеха» очень часто связано не с событиями, а с опытом контакта со своими эмоциями в контексте отношений внутри семьи.
Берем психологически здоровую семью. Есть ребенок, у ребенка есть эмоциональные проявления: злость, печаль, радость, удовольствие и так далее. Здоровые, устойчивые родители не только принимают все проявления ребенка не разрушаясь, но и помогают ему разобраться в своих проявлениях, назвать их и освоить подходящие способы их проявления. Если ребенок орет «Ненавижу тебя!» и катается по полу, родитель сохраняет устойчивость и мета-позицию в отношении происходящего. Он не сбегает, не разрушается, а остается рядом, сохраняет позицию Хорошего Родителя, эмпатичного, цельного, с хорошими границами и способного помочь своему ребенку разобраться и научить его, как еще их можно проявлять, кроме как кататься по полу.
Ребенок учится тому, что:
1. Он хороший и все его проявления ок — они не разрушают важных людей и важные отношения.
2. Его любят и поддерживают со всеми его проявлениями.
3. Плохих проявлений нет, есть только те, которые нужно соизмерять с обстановкой и находить подходящий способ выражения.
4. Мир — место безопасное и в нем много поддержки.
И когда какие-то из его внутренних проявлений просятся наружу, он может легко войти с ними в контакт, прожить их, найти адекватный им способ выражения и жить дальше. Таким образом ребенок, который получал поддержку в понимании и выражении своих эмоций и чувств, ощущает свое право на счастливую жизнь. Этот вывод делается не столько на основе каких-то конкретных событий, а на основе именно опыта контакта со своми эмоциями в контексте безопасной привязанности.
Берем наши семьи.
Ребенок орет «Ненавижу тебя!» и катается по полу. Мама немедленно переходит в роль Жертвы и уходит себя жалеть, что она вот из сил выбивается, а никакой благодарности и любви за это нет. Она идет плакать и умирать. Папа встает на дыбы — как же так, посмели ЕМУ такое говорить Да он же вас всех тут кормит! Папа начинает орать дуром. Старший сиблинг втихоря младшему дает подзатыльник со всей дури — и так ему всю жинь испортил, родившись, а тут еще и вякать что-то смеет.
Выводы, которые для себя делает ребенок:
1. Его проявления не только не приветствуются, они опасны, потому что могут разрушать важных ему людей и важные для него отношения.
2. За проявления также могут наказать.
3. Пока у него есть проявления, он один и его никто не поддерживает.
4. Он плохой, потому что внутри него есть опасное и плохое, которое норовит выйти наружу.
5. Мир равнодушен и опасен.
В следующий раз когда какое-то из проявлений начнет проситься наружу, у психики начинается паника. И ее защитный механизм уводит человека подальше от контакта со своими чувствами в специальный закуток, где человек начинает ходить по кругу и повторять «Мне счастья не положено». Как и в примере с ребенком из здоровой семьи, вывод этот сделан не на основе событий, а на основе реакции семьи на эмоции и проявления ребенка. Закуток этот становится заменой реальному проживанию своих эмоций. С реальными эмоциями у него контакта обычно нет, кроме интеллектуального. Он их боится, держится от них подальше и подавляет их из страха, что они разрушат что-то в его жизни — и тем самым укрепляет старый опыт одиночества и безвыходности.
Что обычно делает хороший терапевт:
Он помогает клиенту найти контакт с реальными эмоциями и выразить их в контексте безопасной привязанности внутри терапевтических отношений. То есть восполняет неслучившийся в детстве опыт. Если работа проделана грамотно, то у клиентов может в результате быть ощущение каких-то прямо-таки волшебных изменений в жизни: вроде бы всего лишь с эмоциями работал, а в жизни начали появлятся хорошие люди, больше друзей, больше коннекта и так далее, и это кажется никак не связанным с контактом с чувствами. Тем более что работа эта скорее телесная, чем интеллектуальная — найти чувство в теле, следить, меняется оно или нет, отмечать, что хочется при этом сделать и завершать волну. Важный момент, кстати: реальная работа с чувствами — это не когда о них говорят, анализируют или ищут их корни, реальная работа — это когда их проживают.
Подытоживая: меняется опыт контакта и проживания своих чувств — меняется и мировоззрение и способы взаимодействия с миром.
Мне лично пока что все это пипец как трудно. У меня запреты на все подряд, включая жизнерадостность, но на ярость — самый большой.
Добавлю, что вон те самые из здоровых семей — они тоже на терапию иногда ходят, потому что счастливое детство не гарантия, что в жизни никогда не случится трудностей или невзгод. В этом смысле хорошо терапированный травматик лучше экипирован, чем человек из здоровой семьи, потому что травматик сотню раз упал, сто один раз поднялся и знает, как себя быстро собрать из разобранного состояния. Здоровый может впервые в 40 лет упасть и у него весь мир с непривычки рухнет нафиг.
Источник:
