ФИЗИЧЕСКОЕ НАКАЗАНИЕ

Все мое существо переворачивается от хладнокровных рассуждений и реальных споров на тему того, надо ли бить ребенка.

Но коль скоро я работаю как психолог с родителями, и мое возмущение не является достаточным основанием, я сохраняю спокойствие ума и стараюсь аргументированно доносить идею о недопустимости физического насилия по отношению к детям. Многих людей, которые считают приемлемым и даже необходимым телесные наказания детей самих били в детстве. Поэтому, защищая себя и свою сложившуюся картину мира, некоторым из них очень сложно принять то, насколько это жестоко, насколько это унижает всех участников процесса. Мне хочется верить, что некоторые из таких родителей, которые так или иначе получали от меня информационную и психологическую поддержку, переосмыслили свою позицию.

В этой заметке я кратко коснусь нескольких пунктов, чем же пагубно для самого ребенка, а также для детско-родительских отношений применение физического насилия.

Взрослый в момент применения физической силы всегда выступает как агрессор. Физическое тело – стопроцентно принадлежит человеку, это его базовые физические границы. Никто не в праве нарушать эти границы без добровольного на то согласия. Таким образом, воздействие в виде шлепков, побоев, щипков, дерганий и другой физической грубости нарушает права ребенка, учит его тому, что это нормально и позволительно. Для него будет нормой вторгаться в границы других людей. И в последствии его насильственные действия могут варьироваться в довольно больших переделах (в зависимости от многих других факторов): от социально приемлемого (до сих пор!) физического наказания своих собственных детей до уголовно преследуемого сексуального насилия, например.

У детей, по отношению к которым регулярно применяются телесные наказания, снижается чувствительность (физическая, эмоциональная, психологическая). Это своего рода защитный механизм психики, чтобы адаптироваться и выжить в атмосфере насилия. Как говорит Людмила Петрановская, такие дети «отмораживаются». Чем сильнее «отморозка», тем мощнее нужно воздействие, чтобы достучаться до человека. Бывает, родители жалуются: «Пока на него не наорешь, он не понимает», «Пока ремень в руки не возьму, ничего не слушает». Это примеры того, как ребенок повышает свои пороги чувствительности и в результате способен воспринимать только грубые воздействия. Между тем, некоторым чувствительным детям порой достаточно поднятой брови родителя, усталого взгляда, легкой смены интонации, чтобы остановиться, сменить неодобряемое родителем поведение. В своей семье ребенок может научиться эмоциональным полутонам, деликатным просьбам, внимательному отношению к себе и к другим. Способность человека распознавать эмоции, понимать намерения, мотивацию и желания других людей и свои собственные, а также способность управлять своими эмоциями и эмоциями других людей в целях решения практических задач – это признаки хорошо развитого эмоционального интеллекта. Нетрудно догадаться, что у «отмороженных» детей уровень эмоционального интеллекта будет низким, что серьезно ограничит их жизненные возможности. Поэтому я обращаюсь к родителям с вопросами: «А вы как хотите воспитывать своего ребенка Что вы хотите получить в итоге».

Телесное наказание (или его угроза) фиксирует внимание ребенка на боли, унижении, потере безопасности. В этом случае в его внутреннем пространстве не остается места для развития собственной оценки своих поступков, для пробуждения совести. Взрослые люди с историей жёсткого контроля и оценивания в их детстве со стороны родителей склонны перекладывать ответственность за свою жизнь на других. Они не чувствуют себя творцами своей жизни, а скорее жертвами обстоятельств. Им сложно принимать решения, они не знают, чего хотят. Их ресурсы будут направлены на свою защиту от внешнего мира вместо развития качества жизни, даже когда им ничего не угрожает. Такие люди тревожны, безынициативны, зависимы, часто агрессивны.

В момент телесных наказаний мы, как родители, признаемся в собственной беспомощности и теряем авторитет. Это значит, что мы не нашли других способов влияния на поведение собственного ребенка, не смогли установить здоровую коммуникацию. Мы не только убиваем на корню способность ребенка нас уважать, но перестаем уважать и сами себя тоже, (хотя это редко бывает очевидно из—за работы психологических защитных механизмов). Ребенок не придет за советом и помощью к жестоким родителям, потому что будет их бояться и не сможет доверять. Ему придется справляться самому или следовать советам сверстников или других взрослых людей, что может быть весьма опасно.

Конечно же, все мы люди, и мало кто ни разу в жизни не сорвался и не шлепнул ребенка. Страшна сама хладнокровная установка в отношении допустимости и даже необходимости физических воздействий и систематические телесные наказания, когда в семье это считается нормой. Страшно, когда родитель сорвался и ударил ребенка и потом, чтобы избежать чувства вины, сделал вид, что сделал все верно и запретил проявить ответную реакцию ребенку. Например, горько плакать, разозлиться или обидеться.

Я знаю, что некоторые родители, бьющие своих детей, осознают всю пагубность их несдержанности и неуравновешенности. Обычно очень сложно перестроить свое поведение, научиться другим методам воспитания. Не стоит отчаиваться: если не удается справиться самому, поможет психолог. Главное, не замыкаться на своем чувстве вины и беспомощности, а действовать, меняться к лучшему!

© Ольга Турчина — клинический психолог