Откуда недоверие

…С самого начала сессии я чувствую: что-то не так. Мой клиент как будто «заполняет эфир». Что-то рассказывает, но это «что-то» не наполнено его переживаниями.

Я делаю несколько попыток отразить его чувства. Неудачно. Мои версии не принимаются.

Ближе к середине сессии я решаю обнаружить сложившийся феномен.
— Скажи, что происходит Ты как будто не хочешь со мной разговаривать. Не хочешь делиться.
— Я вообще хотел отменить сессию. Но побоялся.
— Вот как Почему ты хотел ее отменить
— Да ничего острого нет. А если нет острого, то зачем тебя беспокоить. Должен сам справляться.
— Терапия нужна только если ты переживаешь что-то невыносимое А если ты не чувствуешь сильного напряжения, то не нужна терапия Не нужен разговор, не нужны… отношения
— Нет, не нужны….

Подумав немного, он добавляет:
— Я вообще ничего не хочу знать про тебя. Я не читаю твоих статей, не смотрю твои фото в ФБ или ВК. Я не хочу твоей жизни, не хочу в нее погружаться.

…Я прислушиваюсь к себе. У меня возникает два отклика. Как терапевт я чувствую, что происходит грандиозный прорыв.
Моему клиенту было легко чувствовать меня доктором, а себя – пациентом.
Никаких вопросов: есть только диагноз, и есть лечение.

А когда острой боли нет, на первый план выходят отношения.
А в отношениях …. он защищается, отстраняется. И, кажется, сейчас начинает это осознавать.
..Второй отклик – человеческий. Я представила себя в отношениях с ним. В отношениях, в которых он не хочет меня знать, не хочет приближаться. Где я почему-то являюсь для него угрозой. Хотя я не помышляла угрожать.
Мне стало не по себе. Я почувствовала горечь.

Пока я размышляю, мой клиент начинает беспокоиться: «Ты не обиделась, что я так … обесценивающе выразился»

Теперь я чувствую тепло. Он беспокоится о нашем контакте. Признает его важность или боится родительской фигуры Сейчас выясним.
— Что тебя беспокоит
— Я хочу, чтоб ты сказала, как есть.

Я рассказываю ему о своих двух откликах.
Он выражает вновь пришедшие чувства: злость на меня за то, что я его «заставляю быть в контакте» и униженность от того, что плохо «постарался», и мне что-то «не понравилось».

Я сочувствую ему, сообщая, что не ждала, чтобы он старался. И не хотела тащить его в контакт с собой, но, похоже, он почему-то чувствует насилие.

…. — Моя мать впихивала в меня свою жизнь, свои отношения с любовниками, вплоть до сексуальных подробностей. А я должен был слушать и сопереживать. А еще стыжения, постоянная плохость, униженность из-за несоответствия ожиданиям.
А я так хотел ей понравиться… Однажды я прыгнул с дерева на фонарный столб и сполз по нему, чтобы она мной восхитилась. А расстояние там было…. Большое. Это был почти цирковой трюк…. Вот черт… Как же я старался, но ничего не получилось…
……………..

— Видимо, нам придется признать, что пока ты не готов приближаться. Потому и не хочешь обо мне ничего знать. И сессию хотел отменить по этой причине. И водил меня за нос в начале сессии, не рассказывая о себе — тоже.
— А ты сможешь вынести, если я скажу… что просто не хочу с тобой разговаривать
— Да. Похоже, ты не можешь быть другим….пока. Не можешь пока приблизиться и довериться.
— Я тоже хочу поверить в это. Что пока не могу быть другим.

Вероника Хлебова