Юлия Барановская и Андреи Аршавин. Сказка без хеппи-энда.

Скандальное расставание Андрея Аршавина и Юлии Барановской в свое время наделало много шума. Футболист бросил гражданскую жену, когда она была беременна третьим ребенком. Чтобы получить от него алименты, ей пришлось подавать в суд.

Сегодня Юлия — ведущая популярного ток-шоу на Первом канале, любящая мама троих малышей, а теперь еще и писательница. Недавно она выпустила книгу с оптимистическим названием «Все к лучшему», где рассказала о жизни с футболистом, о болезненном разрыве, о том, как ей удалось преодолеть отчаяние и начать все заново. В книге Барановская сразу заявляет: несмотря на то, что ей пришлось пройти через настоящий ад, она не обозлилась. В ее памяти сохранились воспоминания о счастливых годах совместной жизни.

С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА

История их любви началась теплым летним вечером. Студентка Юля Барановская шла по Невскому, погрузившись в свои мысли, и вдруг услышала: «Вы такая красивая». На нее смотрел голубоглазый парень с обаятельной улыбкой. «Он так это произнес, что мне захотелось остаться с ним, — признается Юля. — Ведь именно так все и происходит. Ты просто встречаешься с кем-то глазами посреди улицы и остаешься».

В первое время начинающий футболист «Зенита» был очень робким. «Я никогда не считалась особенной красавицей, — пишет Юля, — но Андрей с самого первого дня нашего знакомства видел во мне принцессу». Конечно, ей льстило такое отношение. Правда, позже его неуверенность в себе стала приобретать неприятные формы: он ревновал Юлю, постоянно требовал доказательств ее любви, устраивал скандалы… Но быстро отходил, просил прощения, умолял не оставлять его.

У Андрея непростой характер, это знают его тренеры, партнеры по команде, журналисты. Все эти годы Юля была единственным человеком, который мог найти к нему подход, успокоить, удержать от опрометчивых поступков. Когда они познакомились, ей было 20 лет, ему — на два года больше. Для обоих это были первые серьезные отношения. Они вместе взрослели, притирались друг к другу, постепенно становились единым целым.

Первый год отношений был самым бурным. Юля в тот период одевалась вызывающе: короткие юбки, облегающие платья. «Я сожгу твою одежду!» — кричал Андрей. Девушка уходила, хлопнув дверью. «Нам надо расстаться, — говорил он через несколько дней. — Я тебе не подхожу. Не знаю, как себя вести, все время говорю что-то невпопад». Юле приходилось часами его уговаривать, убеждать в своей любви…

ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ

«Если бы мы с Андреем вступили в официальный брак, то он никогда не ушел бы из семьи», — пишет Юлия. Впервые Андрей заговорил о свадьбе, когда узнал, что Юля беременна. Ее сразу положили на сохранение, он приехал в больницу взъерошенный, растерянный и одновременно невероятно гордый. Достал из кармана две бумажки: список имен для будущего ребенка и список гостей на свадьбу из двухсот человек. Юля тогда от регистрации отказалась, она уже поняла, что беременность будет трудной, не хотела лишней суеты. «Поженимся потом», — сказала она. Но «потом» так и не наступило. Через десять лет Юлия очень жалела, что не настояла на оформлении отношений. Ей казалось, что это спасло бы их семью.

Андрей был прекрасным отцом. «Еще в роддоме он с деловым видом пришел ко мне и рассказал, что вместе с сестрами купал сына и научит меня, — вспоминает Барановская. — Это было так забавно и мило». Как и все молодые родители, Юля и Андрей не спали ночами, по очереди качая маленького Артемку, который был совершенно неугомонным младенцем. Уезжая на сборы, Андрей звонил чуть ли не каждый час, хотел быть в курсе всех достижений наследника.

Между тем популярность Аршавина набирала обороты, в родном Питере его и всю команду «Зенит» были готовы носить на руках. Поначалу Юлия выходила из себя при виде очередной поклонницы, в самом буквальном смысле вешающейся на ее мужа, потом стала относиться к этому спокойнее. Андрею же всегда нравилось видеть ее ревность, он мог специально ее спровоцировать. «Мы жили в вулкане эмоций, — признается Юлия. — Наша личная жизнь всегда была яркой именно потому, что мы с Андреем регулярно сталкивались характерами».

В 2009 году Аршавина пригласили играть в лондонский «Арсенал», семья переехала вместе с ним. К тому моменту их было уже четверо, незадолго до этого на свет появилась дочка Яна. Барановская не знала языка, у нее не было ни одного знакомого в новом месте, английские

журналисты ее невзлюбили за то, что она критиковала местные порядки. Тем не менее уже через год Юлия говорила по-английски, прекрасно ориентировалась в Лондоне и была окружена друзьями.

«Я УХОЖУ, У МЕНЯ ДРУГАЯ»

В 2012 году Аршавина пригласили временно поиграть в «Зените». Нужно было ехать в Санкт-Петербург, а у детей учебный год в разгаре, да к тому же жена беременна третьим ребенком. Андрей долго сомневался, но Юля с легким сердцем сказала: «Поезжай». Она понимала, как это важно для его спортивной карьеры, которая в их семье всегда было на первом месте.

«Маячки, что в семье не все в порядке, были, но я их упорно не замечала», — вспоминает Барановская»
Он уехал в марте и должен был вернуться в августе. Но не вернулся. Все это время он каждый день созванивался с Юлей, при малейшей возможности они летали друг к другу, и ей казалось, что все прекрасно. «Маячки, что не все в порядке, были, но я их упорно не замечала», — признается Юля. Андрей перевел на свое имя все сбережения, объяснив, что в банке предложили хороший процент. Он то делал какие-то романтические жесты, то срывался по пустякам, скандалил. Во время одной из ссор он в запале произнес: «Мы никогда не поженимся!» Юля очень удивилась — речь о браке не заходила давно, она привыкла считать себя женой Андрея, хоть у них и не было штампа в паспорте.

И вот однажды утром он позвонил и сказал: «Я ухожу, у меня другая». Юлия была к этому не готова, сначала не поверила, приняла за глупую шутку. А на следующий день узнала, что ее мама больна раком. Казалось, что все происходящее — это кошмарный сон. «Он бросил меня по телефону после десяти лет жизни, беременную, понимая, что скоро я узнаю о болезни мамы», — делится Юлия.

Собравшись с силами, Юля полетела в Санкт-Петербург. Она хотела увидеться с мамой и лично поговорить с Андреем. Но разговора не получилось. Перед ней был совершенно чужой человек — злой, жесткий, смотревший на нее с ненавистью. В какой-то момент она даже подумала, что его заколдовали, приворожили… Поехав навестить маму, Юля сама осталась в больнице. Как и в предыдущие два раза, ее беременность протекала очень тяжело. Андрей навестил ее всего один раз, обвинил в том, что она притворяется, чтобы его вернуть, и исчез.

ГОД В АДУ

Следующий год был самым тяжелым в жизни Юлии Барановской. Андрей жил в Питере с другой женщиной, но постоянно приезжал в Лондон. «Он играл со мной, как кошка с мышкой, отпустил, поближе подпустил, оттолкнул, снова подтянул к себе. И конечно, каждую секунду давал мне понять, показывал, кто в доме хозяин», — вспоминает она. Как только Юлия пыталась проявить твердость, он грозился заблокировать карточки и выселить ее из дома. Приближались роды, своих денег у нее не было — Барановская никогда не прислушивалась к советам подруг, что надо откладывать на черный день тайком от мужа.

«Сегодня я могу сказать одно: если попадаешь в такую ситуацию, как у меня, надо бежать сразу», — утверждает Юля. А тогда она готова была простить любимого, иногда ей казалось: еще немного — и все наладится.

За три месяца до родов Андрей приехал в Лондон повидаться с детьми. Сказал, что будет жить в гостинице, но однажды вечером пришел… и остался. В сердце Юли надежда вспыхнула с новой силой. Они жили вместе, спали в одной постели, все было почти так, как раньше. Но только почти. Андрей, не скрываясь, общался со своей любовницей по телефону, у Юли на глазах писал ей электронные письма. Он как будто специально делал это демонстративно, чтобы причинить ей боль.

А потом футболист вел свою беременную жену на прогулку, держал за руку, говорил о будущем ребенке. В следующую минуту его настроение менялось, он вырывал руку, уходил вперед, как будто они незнакомы. Если рядом появлялись журналисты, Андрей делал все, чтобы не попасть в кадр вместе с Юлей.

Когда на свет появился их третий с Андреем ребенок, Арсений, Юля, переживавшая за здоровье малыша, вызвала из России свою старую знакомую, педиатра, принимавшую участие в появлении на свет всех ее детей.

Как-то они сидели в гостиной, пришел Андрей, поднялся в спальню и начал швырять сверху свои вещи. «Что это» — удивилась врач. «Это Андрей грязные вещи в стирку бросает», — ответила замотанная Юлия, которая все последние месяцы существовала как в тумане. «В какую стирку Он же от тебя ушел!» Юля кивнула. «Почему ты это терпишь» — поразилась женщина. Тогда Юля осознала, насколько шокирующей для нормальных людей выглядит ее жизнь. Но она еще не созрела для решительных шагов.

Андрей хотел назвать сына Арсением, ей нравилось имя Даниил. Казалось бы, в этой ситуации у нее есть полное право сделать по-своему. Но власть Андрея над Юлией была так велика, что она не могла перечить ему даже в этом. Она пришла регистрировать сына одна, когда ее спросили, какое имя записать, она выдавила: «Арсений».

Дальше было еще хуже. Андрей привез в Лондон любовницу. Они жили в том же квартале, Юля везде натыкалась на них, приходилось изобретать новые маршруты, чтобы дети не встретили папу с чужой тетей. Все друзья были в шоке: Аршавин появлялся везде со своей новой пассией, в то время как Юля сидела дома с новорожденным ребенком. Он ходил в те же рестораны, на те же концерты, даже в те же магазины. Юля приходила за продуктами, а продавцы ей говорили: «Ваш муж сегодня уже покупал вырезку». Она готова была сквозь землю провалиться от стыда.

НОВАЯ СТРАНИЦА

Жизнь на две семьи Андрея полностью устраивала. Он хотел и дальше контролировать бывшую жену, она и дети полностью зависели от настроений Аршавина. Но Юлия постепенно начала приходить в себя, посмотрела на ситуацию со стороны и ужаснулась: как я это допустила Собравшись с духом, нашла адвоката и подала в суд. Андрей был вне себя от ярости. Мирного соглашения, на которое надеялась Барановская, не получилось. Пришлось потратить многие месяцы на суды.

Как-то в гостях у друзей Юлия познакомилась с продюсером. Наблюдая за тем, как она за пять минут перезнакомила и разговорила пару десятков незнакомых людей, он сказал: «Вам надо на телевидение», и пригласил ее на пробы. Так в жизни Барановской открылась новая страница. Она впервые за много лет почувствовала себя самостоятельной единицей, а не женой Аршавина.

Карьера Андрея между тем пошла на спад. Наблюдая за этим, Юлия постоянно вспоминала слова священника, который когда-то сказал: «Надо принимать все подарки судьбы. Если что-то отвергаешь, Бог отберет и остальное». Андрей отверг самый ценный подарок — семью, детей, причем сделал это очень некрасиво.

«Он ушел так, что я, скорее, приобрела, чем потеряла, — делится новым осознанием Юлия. — Я построила свою жизнь без него, и мне эта жизнь нравится». Но остался один больной вопрос: Андрей уже два года не общается с детьми. Они не понимают, что случилось, почему из их жизни исчез близкий и родной человек. Не понимает этого и Юлия, которая до сих пор надеется, что он придет в себя и начнет приезжать к детям — пока он им еще нужен.

Наталья СЕРДЦЕВА