Европа. Два.(Июль 2016)

В воскресенье на сумеречном рубеже утра и ночи я вышел на дорогу в Монпелье, а сутки спустя уже спал беспокойным сном на центральном вокзале Базеля, положив буйную голову на вонючий рюкзак. Все долгие два часа мне снились гугл-карты и Карлсуэ, Штуттгарт и Нюрнберг на них. Проснувшись, я ощутил тяжелейшую мятость и стал думать. Думал, думал и понял, что все-таки не готов сейчас принять длительного странствия. Спать в складке на экзотических локациях — не проблема. Есть редко и мало — дерьмо, но не смертельно. А вот бесконечные скитания по Дороге не доставляют сейчас той радости, что была три года назад в Америке. А раз нет радости, то зачем оно надо
Я решил максимально сократить свой вояж во времени и скорейшим образом возвращаться в Москву. Если бы рассказать было совсем нечего, то я сам засчитал бы себе техническое поражение. Но рассказать есть чего.
Вояж начался в Монпелье — на юге Франции. Когда я вышел на трассу, в ночном небе еще стоял тончайший серебряный месяц. ЕБАТЬ КАКОЙ ТОНКИЙ – подумалось мне… В темноте я выгляжу еще хуже, чем при свете, а потому уехать удалось только после того, как утреннее солнце озарило ленные сельские пейзажи, которые так любил дядя Ван-Гог. Вообще, его очень даже можно понять — на французском юге действительно блаженно. Помните свое лицо, когда после затяжного и сладкого посткутежного сна оно впервые встречает теплые солнечные лучи Вот именно с таким лицом там хочется ходить всё время. Так вот. Моим первым извозчиком стала молодая француженка. Гремя ветхой каретой, она сдвинула странствие с мертвой точки — мое географическое положение стало стремительно меняться. По-английски девочка говорила плохо, а потому каждый раз, как я задавал какой-нибудь ненужный вопрос с целью поддержать беседу и не сойти за маньяка, она смущалась и теряла спокойствие — будто я предлагал ей мимолетную любовь. Спутников на французской земле у меня было много. Вернее будет сказать — спутниц. Не знаю, что является причиной такого чуда, но среди всех тех, кто угостил меня поездочкой, был всего один мужик — с кудрявыми ногами. Он, нервно посмеиваясь, размахивал руками и что-то с восторгом приговаривал на французском. Запомнилась еще такая персона. По дороге в Лион меня подобрала дама в летах. Надо сказать, выглядела она весьма и весьма порочно. Стареющая Амели без устали коптила самокрутки и время от времени обращалась то ко мне, то к себе самой своим дымным голосом. По-французски, разумеется. Где заканчивается монолог и начинается беседа, я понимал далеко не всегда. Чуть не забыл. Если вы думаете, что вся Европа говорит по-английски — прекращайте так думать. На юге Франции с английским дела обстоят примерно так же, как и в Черной Грязи. Но с моими благодетелями беседовали мы много. О чём шла речь, не знаю — на «бонжур» и «каман сава» мои знания французского заканчиваются.
В нескольких километрах от Франко-Швейцарской границы произошла главная встреча. Из потока вылетел болотного цвета Пежо и затормозил рядом, чуть не убив меня ко всем хуям. Из окон орал дерзкий рок и навязчиво пахло травой. Это был Сильван, и он ехал в Базель — на самый север Швейцарии. Я тоже ехал в Базель, но пока еще об этом не знал. Я думал затормозить в Женеве или в Лозанне, но передумал. Притом сразу — после первой встречи с местными ценами стало ясно, что из Швейцарии нужно бежать. И как можно резче. Четыре с половиной евро за чизбургер. Четыре! Блядь! С половиной! Теперь немного о Сильване, чтоб вы понимали, что это за человек такой. Первое, что бросилось в глаза, — солидный косяк в его зубах. Я поинтересовался:
— А у вас в стране можно
— Нет, конечно. Если полиция остановит, то нам пиздец.
Курил он прямо на ходу, притом стрелка спидометра редко падала ниже 130 км/ч. Сильван недавно сломал спину, поэтому туловище его было заковано во внушительный ортопедический корсет, напоминающий о славных временах рыцарских турниров. Все это прекрасно сочеталось с широкополой кожаной шляпой, украшенной перьями. Там, где мы появлялись вместе, все дамы сразу становились нашими. А также мужики, дети, пенсионерки и даже собаки. Ещё у Сильвана все в порядке с музыкальным вкусом. Я даже записал парочку швейцарских радиостанций по его рекомендации. Couler Troi и Radio X Basel — если получится найти в сети, очень советую ознакомиться. Мой спутник хорошо знал английский, а еще немецкий, французский и итальянский — три государственных языка, хули.
За душевной беседой мы проехали через всю Швейцарию и к ночи были в Базеле — на Германо-Швейцарской границе. По пути Сильван решил сделать остановку и показать мне кое-что. По узким улицам некоторого старого города мы спустились к озеру, присели на безлюдном берегу из камней и погрузили усталые ноги в прохладную водицу. Сильван раскурился. Низкие облака были густые и белоснежные, как самое дорогое мороженное. Сквозь них лучами лился золотой свет. Вокруг стояли зеленые горы. Чистую, как глаза бабы, которой что-то от тебя надо, водную гладь бороздили лебеди. Короче, все вокруг было так безмятежно и прекрасно, что я на мгновение пожелал составить Сильвану компанию и впервые в жизни накуриться до потери ощущений. Когда мы подъезжали к Берну, на дорогу уже упали сумерки, а небо спустилось настолько низко, что некоторые облака буквально лежали на земле. И это были именно облака, а не туман. Небо сходилось с землей — вы прикиньте. В общем, от местных красот я охуел в полный рост.
Как оказалось, в Швейцарию я заехал не просто так, а к ней на день рождения. В Базель мы успели добраться как раз вовремя — к праздничному салюту. Все городские мосты уже заняла толпа, ждущая огнива. И они дождались — двадцать минут жарило по всем направлениям и всеми цветами радуги. В один момент дым утопил не только дома, стоящие на берегах Райна, но и сам фейерверк. Сильван достал папиросную бумагу, траву и снова раскурился. Сделав пару мощных тяг, он сказал:
— Знаешь, что самое смешное За всё это дерьмо мы заплатили. Видишь Это летят в воздух наши деньги. Их так много, что больше некуда потратить. Смешно это всё.
Глядя на разрывающиеся снаряды, я поймал себя на мысли, что ровно сутки назад я ещё потел в Барселоне, а сейчас уже на самом севере Швейцарии смотрю как ночной Райн скрывается в дыму. Кто бы мог подумать.
С Сильваном мы попрощались рядом с железнодорожным вокзалом в центре Базеля. Мы обнялись, и ортопедические доспехи вместе с пернатой шляпой исчезли в темноте ночной под аккомпанемент Джеймса Брауна. Сильван отличный мужик — у него есть душа. Надеюсь, боли в спине вскоре отпустят, и трава более не будет лекарством. Да и вообще — всего тебе хорошего, товарищ!
Еще пару часов я бродил по ночному Базелю и наблюдал, как валятся с ног пьяные швейцарские дамы. Вдоволь наглядевшись, как народ гуляет свой праздник, пошел обратно на вокзал. По пути я присел на лавку и моментально сломался под тяжестью усталости. Заснул, а через несколько мгновений после пробуждения понял — одеяла и подушки ждут других ребят, а меня ждет холодное сидение на вокзале и несколько дней дороги впереди. Невероятно блядское ощущение. Вскоре я добрался до вокзала и — «уснул беспокойным сном, положив буйную голову на вонючий рюкзак». Ну а дальше вы знаете. Хотя нет, не знаете.
Проснувшись, я взял билет на автобус до Праги. Отправление было назначено на 17:40, поэтому в Базеле у меня было еще более шести часов. «Самое главное — не хотеть есть!»— уверял я себя. Деньги-то были, но дело здесь абсолютно в другом. Если вы не знали, я на половину еврей. Как только в поле зрения попадал ценник, лучшая моя часть вопрошала:
— И оно вам надо
Но пару раз зверь все-таки побеждал корни и я, кровоточа душой, покупал еду. Часа за три до отправления я опять уснул на лавке — на этот раз уже горизонтально. Солнце жгло мне лицо, с дерева сыпались агрессивные букашки, но мне было совсем похуй. Так похуй, как не было похуй даже на диплом.
Дорога в Прагу лежала через Франкфурт на Майне. В Германии цены иные, поэтому всю ночную пересадку я разговлялся. Сначала я разговлялся в магазине. Затем пошел на вокзал и стал разговляться там. Если бы автобус не опоздал на полтора часа, то я бы несомненно его проебал, разговляясь. В десять утра я уже был в Праге — со всеми внезапностями путь занял не тринадцать часов, а все пятнадцать. Прага мне очень полюбилась. В Праге свежо, красиво и главное — понятно. Если совесть у вас беззубая, можно не платить за общественный транспорт — в метро нет даже турникетов.
В восемь вечера вчерашнего дня самолет забрал меня в Москву, а в час ночи я был уже дома. В кабину я зашел самым последним — разговлялся.
Кратко подведу итоги. Все пошло по пизде, и вместо нескольких месяцев меня не было всего шесть дней. За последние три я побывал в пяти странах — Испания, Франция, Швейцария, Германия и Чехия. Из окон чужих машин я видел Лион, Женеву, Лозану и Берн. Это не считая автобусов. Три ночи я спал сидя. Мало ел и не мылся вообще. И знаете, чем вознаградила меня родная Москва Плановым отключением горячей воды. Добро Пожаловать Домой.

#филзаебалнапишикнигу